Избранные высказывания известных личностей
(Начало в прошлом номере)

19. ЕВГРАФ САВЕЛЬЕВ — знаменитый русский историк и путешественник.

«Народы Кавказа — арийской расы, а именно три группы:

Восточную — лезгино-чеченскую,

Западную — черкесско-абхазскую

Среднюю — осетинскую, в настоящее время нужно рассматривать как только немногие остатки от той многочисленной и сильной семьи арийцев, населявших когда-то северные склоны Кавказских гор до берегов Дона и Волги и от берегов Азовского и Черного морей до Каспийского и потерпевших в течение многих столетий метисацию с восточными тюрско-монгольскими племенами, арабами и евреями, проникшими сюда из древне-персидской монархии в VIII и VII в.в. до Р. Хр., а с запада — с греками и римлянами, а ранее того — с доисторическими племенами Европы — киммерийцев.

Чистый арийский антропологический тип теперь можно встретить только в горных малодоступных областях Кавказа.

По исследованиям К.Курдова («Антропология лезгин» 1902 г) более чистый тип лезгин сохранился в Самурском округе Дагестана — местности изрезанной глубокими и дикими ущельями и защищенной с юга Кавказским хребтом.

Лезгины, древние Аланы-Лезги, самый многочисленный и храбрый народ на всем Кавказе, они говорят, собственно самурские, легким звучным языком арийского корня, но благодаря влиянию, начиная с VIII в. по Р. Хр. арабской культуры, давшей им свою культуру и религию, а также давление соседних тюркско-татарских племен, много утратили из своей первоначальной национальности.

«История казачества с древнейших времен до конца XVIII Историческое исследование в трех

частях» Часть I — Предки казачества, Глава II — Краткий обзор современных народов

Северного Кавказа».

20. ЕВГЕНИЙ МАРКОВ — знаменитый русский путешественник

Знаменитый географ Риттер, выражает убеждение, что только Кавказ, что только окрестности Арарата могли быть колыбелью человечества.

Недаром названо кавказским племенем самое величайшее и самое человеческое их всех человеческих племён — племя европейское, совершающее историю мира. Недаром и народы, заполонявшие по очереди Европу, во время так называемого «великого переселения народов», двигались через «Кавказские Ворота», т.е. — сквозь ущелья кавказских гор.

Здесь история зачалась и широко развивалась ещё тогда, когда самые старые народы Европы не были известны по имени, когда не существовало самого имени Европы. Древнейшие предания Библии и древнейшие песни восточного эпоса уже знают Кавказ, уже были старыми царствами, когда Рим ещё не клал свои первые камни. Кавказ в широком смысле, включая сюда область Арарата, почти для всех народов в древности служил полем исторической борьбы и историческою дорогою.

Евг. Марков «Очерки Кавказа»

(Картины кавказской жизни, природы и истории), изд. третье тов.-во М. О. Вольф,

Санкт — Петербург и Москва,

стр. 55 — 56, 1913 г.

21. ЕВГЕНИЙ МАРКОВ — известный русский путешественник.

Туманы утра рассеялись, и на всем протяжении горизонта, от востока до запада, подпирая небо, как мифологический Атлант, вырезался вдруг по всей неожиданности и во всём блеске своём Кавказский Хребет.

Ничто более не заслоняло его.

Венчающие его поля вечных снегов, его змеящиеся ледники, его нависшие обвалы — горели на первых лучах солнца каким-то тихим, нежно — розовым пламенем.

Весь Кавказ был виден от Эльбруса до Дагестанских гор; Эльбрус даже в конце июня одет в своё сплошное девственно — белое облачение матового серебра, без малейшего чёрного пятнышка, которое изобличало бы каменную вершину какого-нибудь оттаявшего утёса. Двумя громадными, гладкими пирамидами высится он, несмотря на большую даль, над тёмными, изгрызёнными линиями каменного хребтах.

Есть что-то грозное, торжественное и подавляющее, что-то, исполненное первозданной мощи в картине больших гор. Увидишь их — и без всяких размышлений, без всякой подготовки себя, ощутишь их владычество над собою, поклонишься внутренне их величию, их неземной красоте.

Человек — дикарь должен был обоготворить их, пасть перед ними ниц; они должны были казаться ему недоступными престолами богов, хранилищем великих священных тайн прошлого и будущего. Кавказ, более чем всякие другие горы, должен был производить это мистическое впечатление на людей первобытных времён.

Это «гора азов», «Великая Азия», от которой спускается к тёплым морям юга «Малая Азия» со своими, сравнительно мелкими горами, — стояла на рубеже обитаемого мира, на север от которого простирались в бесконечность неведомые пустыни с неведомыми существами. Это «изумрудный хребет Каф древних, «опоясывающий землю, как перстень палец», до которого нужно было проходить когда-то через «Страну Мрака», и который теперь едва не переезжают по железной дороге. На этой великой горе, заканчивающей мир, поддерживающей небо (: .. -+, -, -), боги приходили в общение с человеком.

Вершины Кавказа — соседки звёзд», писал великий Эсхил(VI. ..). На Кавказе, по верованию грека, происходила борьба между Зевсом и Тифеем, зиждительным огнём неба и разрушающим подземным огнём.

На Кавказе разразилась жестокая борьба между старыми богами — титанами, этими грубыми и мрачными стихиями мира, и новыми богами Олимпа, (см. Алупан) исполненными разума, красоты и житейского блаженства. С Кавказа Прометей похищал небесный огонь и к нему он был прикован на алмазной цепи мстительною десницею Зевса. Греки и римляне серьёзно отыскивали на Эльбрусе эту цепь Прометея, а по дороге из Имеретии в Сванетию ещё и теперь указывают — мне самому указывали — обрывистую «скалу Прометея».

И Ной, избранник божества, получивший от него завет спасения, остановил свой ковчег на Кавказском Арарате, «Святой горе» целого востока, и с неё начал заселять живою жизнью земной мир, опустошённый Божьим гневом. Оттого то, и у нынешнего жителя Кавказа с каждою большою горою непрерывно связано какое-нибудь истори- ческое или мифическое предание, все насквозь проникнутое языческою теософией древности.

Здесь и до сих пор верят, что Кавказские Горы первые показались из-под вод потопа, и что Ноев Ковчег, зацепившись за вершину Эльбруса, расколол надвое её вершину.

На Казбеке открыты, по убеждению грузин, ясли Спасителя. У осетин, у сванетов, у всех горцев уцелело искаженное на разные лады греческое предание о Прометее, прикованном цепью к скалам Кавказа.

( ) . , , — « » ( . . . « , »). . 4000 . « ». .

, , . , .

, 4 7. , 4 . (. . c. , 3 ) . 4 . , , ( ) .

22. ИОГАН ГОТФРИД ГЕРДЕР /1744 — 1803/, — историк, философ, ученик Канта.

Здесь — Черкесия (в западной литературе черкесами называют всех кавказцев), родина красоты. Прежнее изящное телосложение мы видим у живущих на берегах Каспийского моря, а черкешенок все знают и все превозносят за их красоту, за тонкий шёлк тонких бровей, за чёрные глаза, в которых горит огонь, за гладкий лоб, маленький рот, округлые лица. Прямо, кажется, что стрелка весов человеческого телосложения замерла тут на середине; и на одной чаше весов — Греция, а на другой — Индия, Запад и Восток.

Счастье, что Европа была, не очень удалена от этого средоточия красивых форм, что многие из населивших Европу народов в разное время или жили в областях между Чёрным и Каспийским морями, или же медленно прошли по этим землям. По крайней мере, европейцы — отнюдь не антиподы тамошних мест.

(И.Г.Гердер «Идеи к философии истории

человечества», Москва, изд. Наука,

стр. 149 — 150, 1977 г.)

23. АЛЕКСАНДР ДЮМА «ДАГЕСТАН» стр. 95 — 96

«Говорят, черкесы самый красивый народ в мире. Это справедливо лишь относительно мужчин, но спорно в отношении женщин. По моему мнению, грузин все-таки может поспорить с черкесом в красоте. У меня никогда не изгладится из памяти впечатление, которое произвела на меня, посреди татарско-ногайских степей, внешность первого встреченного грузина.

Вид калмыков и монголов, через землю коих мы проезжали месяц назад, представлял нашим взорам два бесспорно самые резкие типа человеческого безобразия, по крайней мере для нас, европейцев: жёлтый цвет лица, лоснящаяся кожа, узкие глазки, приплюснутый или почти незаметный нос, редкая борода, жёсткие волосы, неопрятность, вошедшая в пословицу, — вот всё, что с утра до вечера услаждало наш взор.

Но на одной станции мы увидели молодого человека лет двадцати пяти или тридцати, который грациозно стоял, опершись на крыльцо, у дверей, в шапке, похожей на персидскую, но только не такой высокой. Лицо его было матово; с прекрасными волосами, мягкими как шелк и чёрной бородой с красноватым отливом. Брови казались нарисованными кистью, агатовые глаза с неопределённым выражением прикрывались бархатными ресницами. Нос его мог послужить моделью для носа Аполлона. Губы, алые как коралл, при чёрной бороде, показывали перламутровые зубы, и при всём том, этот греческий бог, сошедший на землю, этот Диоскур, забывший взойти на Олимп, был в изорванной чохе и в таком же бешмете. Из-под широких панталон лезгинского сукна виднелись голые ноги.

Муане и я испустили невольный крик удивления; красота так ценится у цивилизованных народов, что бесполезно оспаривать её. Невозможно не признать её, независимо от того, кто ею обладает — мужчины или женщины.

Я спросил молодого человека о его происхождении и услышал: он — грузин.

Преимущество черкеса над грузином состоит в такой красоте, какую всегда будет иметь горец по сравнению с городским жителем, т.е. в соединении полудикого развития с совершенством форм. Черкес со своим соколом на руке, с буркой на плечах, с башлыком на голове, с кинжалом за поясом, с шашкою на боку, с ружьём за плечом, представляет средние века, ХV столетие посреди XIX-го.

В красивом своём костюме из шёлка и бархата грузин олицетворяет цивилизацию XVII столетия; это Венеция, Сицилия, Грузия.

Что касается черкешенок, то молва об их слишком уж превозносимой красоте, может быть, вредит им, особенно на первый взгляд. Мы сошлёмся на путешественника — голландца Яна Стрейса, вполне изучившего красоту черкесских женщин:

Все кавказские женщины, — говорит Ян Стрейс, — имеют в себе что-то приятное и нечто такое, что заставляет их любить. Они красивы и белотелы, и эта белизна смешана с таким прекрасным колоритом, что необходимо соединить лилию и розу для того, чтобы представить красоту совершеннее; чело их высокое и гладкое; без помощи искусства брови их так тонки, что они походят на загнутую шёлковую нить. Глаза большие, кроткие, но полные страсти, нос правильный, уста алые, рот маленький и смеющийся, подбородок такой, какой свойственен только абсолютной красоте, шея и горло отличаются белизной и дородностью, которых требуют знатоки совершенства, а на плечи, полные и белые, как снег, падают длинные и чёрные, как смоль, волосы, то распущенные, то заплетённые, но всегда красиво обрисовывающие овал лица.»

(А. Дюма «Дагестан», Махачкала, изд. «Юпитер» стр. 95 — 96, 1995 г.)

24. БЕЛИНСКИЙ В. Г.

Кавказ сделался для русских заветной страной не только широкой раздольной воли, но и неисчерпаемой поэзии, страною кипучей жизни и смелых мечтаний.

В.Г.Белинский «Полное собрание сочинений»,

том -7, стр. 373

25. ОГАРЁВ Николай Платоновия (1813 — 1877 г.г.) Русский революционер, поэт, публицист, соратник А. И. Герцана.

Кавказ — приют русского свободомыслия.

26. ЕВГЕНИЙ МАРКОВ — известный русский утешественник

Что может сделать лезгин в битве, в походе, — представить себе трудно. Бесконечные кавказские войны доказали это лучше всего.

Взять приступом не только аул, а одну башню аула — нам всегда стоило множества жизней. Против горсти дагестанских храбрецов всегда нужна бывала рота, батальон, пушки.. Биться русскому солдату одному — на один с этим ловким, проворным, смелым и сильным зверем, изощренным с раннего детства в борьбе, нападении, защите, — было бы всё равно, что быку схватиться с тигром.

Когда смотришь в одно время на лезгина и на нашего брата вахлака-русского, то русский производит впечатление неуклюжего травоядного животного рядом со статным и смелым хищником. У лезгина пестрота наряда какой-нибудь пантеры или барса, грация и гибкость её движений, её страшная сила, воплощённая в изящные стальные формы. Это поистине, зверь, отлично оснащённый всяким боевым оружием, острыми когтями, могучими зубами, прыгающий как резина, как резина увёртливый; уносящийся с быстротою молнии, с быстротою молнии настигающий и разящий, мгновенно загорающийся такою злобою и гневом, какими никогда не в силах одушевится травоядный вол.

Да, как и выйти иному — жителю Дагестанских гор!

Сама природа его роковым образом вырабатывает из него хищного зверя, вольного разбойника гор и лесов. Вечная борьба, вечная война, вечные опасности окружают его с первых дней его детства. Двухлетним ребёнком он выползает на свою родную крышу, висячую над пропастью, ежеминутно подвергаясь гибели, закаляя свой глаз и своё сердце этим постоянным созерцанием ее. Отца нет дома, мать его с вязанкою дров на плечах спускается на его глазах из леса через головоломные пропасти, куда он с пяти лет будет таскаться за ней. В 10 лет он пасёт на заоблачных альпах стада своего дома, лазает по ледникам, торчит как коза на остриях утёсов, купающихся в синем небе, на отвесных скатах гор, цепкий, как коза, бесстрашный как коза и как коза неутомимый. Великая школа природы кругом него и он изумлённо всматривается в неё, он глубоко впечатлевает в своём чутком сердце её суровые поучения.

(Евг. Марков «Очерки

Кавказа», стр. 558)

27. ЕВГЕНИЙ МАРКОВ — знаменитый русский путешественник.

Храбрость лезгин не знает пределов. Это львы по природе.

В последнюю турецкую войну конно-иррегулярный полк дагестанцев с одними шашками бросился на ружья Нибоди, взлетел верхами на батарею, изрубил всех и захватил пушки. Когда наши войска брали в 1878 -м году неприступный, ещё никогда не взятый русскими аул Согратль, где укрылся пророк (Магомед Ярагский), взволновавший Дагестан, то из одной башни аула, расстреляв все заряды, 15 отчаянных джигитов выскочили с кинжалами на целый батальон и перерезали в нем множество солдат.

В другой башне 3 батальона насилу разделались с 30 такими же удальцами. Все они были подняты на штыки, и ни один не сдался; но у нас выбыло из строя 136 человек убитыми и раненными. После этого аул Согратль был разрушен до основания, и жители переселены гораздо ниже.

(Евг. Марков «Очерки Кавказа», стр. 557)

(Продолжение следует)

Дарвин ВЕЛИБЕКОВ